18+
Недавно президент сравнил Кирилла Серебренникова с бывшим замминистра Григорием Пирумовым. В самом деле, оба — культурные люди, оба распоряжались большими деньгами, обоих судят по 159-й статье, часть 4. Оба, по мнению следователей, главари преступных банд, специализирующихся на казнокрадстве и фабрикации документов. Единственное, Пирумов — в «Лефортово», а Серебренников — у себя на Пречистенке.
Конечно, отличий гораздо больше. Взять хотя бы судебные заседания. Суды по Серебренникову-Малобродскому — это настоящий городской спектакль, на который надевают лучшие платья. Пирумова публике не показывают вовсе. Да и публики никакой нет. Все больше грозные мужчины в темно-синих костюмах: адвокаты, следователи и прочий народ, называющий генпрокуратуру «генкой». В зале они хохочут, игриво пикируются с прокурором и судьей, травят байки про Сугробова, Улюкаева и сосиски. Вскоре выясняется, что обвиняемых на суд не привезли, а если вообще привезут, то очень нескоро. Потом заседание объявляют закрытым и выгоняют из зала всех, кроме участников процесса.
Из деятелей культуры здесь только свидетель — бывший руководитель ГЦСИ Михаил Миндлин, но и он быстро скрывается из виду, ведь подсудимого подвезут еще очень нескоро, а значит есть время прогуляться, выпить кофе и вообще вздохнуть полной грудью, пока не изменили процессуальный статус.
Сейчас по уголовному делу проходят сам Пирумов, его подчиненные Борис Мазо и Борис Цагарев, руководство компании «Балтстрой» и еще несколько руководителей подрядчиков и подведомственных учреждений. Всего восемь человек. Следствие считает, что чиновники сначала договаривались с бизнесменами о реальной цене контрактов, а потом раздували сметы так, чтобы все участники сделки получили щедрое вознаграждение из государственной казны. Миллионов 100 в итоге украли. Новодевичий монастырь, драмтеатр в Пскове, Иоанно-Предтеченский монастырь, музей космонавтики в Калуге, Изборская крепость, крепость Фридриха Великого в Калининграде, усадьба фабриканта Асеева в Тамбовской области — все эти объекты были отреставрированы из рук вон плохо. Но хуже всего, разумеется, Изборская крепость.
Политологи в попытках сформулировать нетривиальное суждение любят говорить, что дело Серебренникова — это подкоп под Мединского. Ну потому что есть ведь еще «дело реставраторов», а значит, по руководителю культурного ведомства бьют буквально из всех орудий. Это красивая теория, но череда публичных скандалов, громких отставок и оперативно-следственных мероприятий, которой придумали звучное имя «дело реставраторов», началась не с ареста Пирумова, а с юбилея российской государственности в Пскове. Еще в 2013-м неутомимый Лев Шлосберг рассказывал на страницах «Псковской губернии» о том, как фирма «Балтстрой» при поддержке Минкульта отнимает заказы у местных реставрационных компаний, осваивает огромные бюджеты и при этом скорее портит, чем чинит памятники. Низкое качество работ привело к тому, что в определенный момент крепость изменила окрас — позеленела. Весь Псков на ушах стоял, все эксперты кричали, что это безобразие, и даже официальная проверка показала, что качество ремонта — неудовлетворительное. «Балтстрой» тогда кивнул, лениво поправил некоторые недочеты и отправился дальше реставрировать исторические памятники, строить небоскребы, благоустраивать Триумфальную площадь в Москве.
Профильным замминистра тогда был Константин Черепенников. Летом 2012-го ему пришлось написать заявление об отставке. Правда, не из-за Пскова, а из-за Ярославля. Там его подчиненные украли 12 миллионов рублей. Написали красивую смету, а у органов цифры не сошлись. Преемник Черепенникова уволиться не успел.
Несмотря на то что все фигуранты уголовного дела признают вину, сотрудничают со следствием, выбирают особый порядок (и даже полностью возместили инкриминируемый им ущерб), люди из профессиональной среды не испытывают к ним особой антипатии. Ни от ученых, ни от градозащитников не слышно криков «Распни!», в клетку к подследственным не летят гнилые помидоры.
Так, председатель Центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПиК) Галина Маланичева говорит, что в личном общении Пирумов производил вполне благоприятное впечатление, а отношения были «ровными, нормальными, деловыми». Она отмечает, что замминистра и его сотрудники руководствовались благими намерениями, пытаясь навести порядок в отрасли, но несколько перестарались и «слишком сильно ее зачистили».
Ужесточение условий конкурсных процедур привело к формированию специфического пула подрядчиков-посредников, которые отлично умели готовить документы, но не располагали никакими компетенциями в том, что касается непосредственно защиты памятников. «Если они привлекали хороших, знающих реставраторов, то оставался шанс, что дело не загубят, но, к сожалению, чаще договоры заключали с неквалицифированными людьми, строителями, подчас не имеющими даже лицензии, не способными оценить объект с должной точки зрения. Им было все равно, чем заниматься: строить баню или реставрировать собор, лишь бы сдать в срок», — рассказывает она.
По словам Маланичевой, действительно сильные реставрационные фирмы при Пирумове оказались за бортом. «Высокие залоги, иногда нелепые условия заказа, когда компании нужно предоставить редкую реставрационную технику, которая может потребоваться на каком-то уникальном объекте раз в 20-30 лет, — вдумчивого подхода не было», — пояснила она.
Тем не менее, скандал и уголовное дело нанесли колоссальный репутационный ущерб профессиональному сообществу. «К сожалению, теперь о любой реставрации в стране будут говорить «Ах, им дали столько денег, конечно, это все будет разворовано!» Я думаю, реставраторам долго придется трудиться, чтобы смыть с себя это клеймо», — сказала Маланичева.
Примечательно, что в профессиональной среде значение придают не столько воровству денег, сколько порче памятников. Деньги-то можно вернуть, как уже и поступили все восемь фигурантов дела в рамках арбитражного производства. А что делать со зданием, которое идет зелеными пятнами? Координатор «Архнадзора» Константин Михайлов любит подчеркивать, что если памятник архитектуры утрачен, то он утрачен навсегда.
Михайлов тоже отмечает, что в последние годы на конкурсах выигрывали такие фирмы, которые «к памятникам на пушечный выстрел нельзя подпускать». «Причем изначально все знают, что будет плохо, все все понимают!» — досадует градозащитник. Ну в самом деле. Вот курганская фирма «Карат» выиграла конкурс на реставрацию псковского Кремля, и так отреставрировала, что там в августе стена обвалилась.
Так или иначе, Олег Рыжков, пришедший на смену Пирумову, нравится почти всем. Вот только удастся ли ему отреставрировать реставраторам репутацию?
Фото: © Агентство Москва/Ермаков Дмитрий
