Вдова Николая Караченцова Людмила Поргина жестко открестилась от скандальной дискуссии вокруг голодающих артистов. По словам актрисы, она никогда не жаловалась на бедность, а те, кто попрекают ее словами, которых она не произносила (к примеру, жена актера Бориса Щербакова Татьяна Бронзова), могли бы позвонить ей лично и узнать, как ее дела. Может, она действительно уже «все». «Что за жизнь пошла! — восклицает актриса. — У всех давно есть телефоны, но нет, мы общаемся друг с другом через СМИ!»
— Людмила Андреевна, расскажите, как у вас дела. А то пишут, что вы совсем расклеились и некому помочь.
— А где это, интересно? Смешно! Ну, во-первых, я ничего такого не говорила и никогда никому не жаловалась, что сижу без денег. У меня есть мощный тыл — сын и невестка, которые не то чтобы работают, а вкалывают: «Ну как это — мама и без любимых фруктов! Да вы что!»
Еще у меня трое внуков. У меня — театр, который платит мне зарплату, и пенсия заслуженной артистки. Поэтому если я что-то и говорила, то не о себе, а о тех, кто в такое тяжелое время остался без работы, и о пожилых людях, которые едва выживают на свои пенсии. А разруливать эту ситуацию придется еще очень и очень долго!
— То есть в актерском цехе не все так плохо, как об этом говорят?
— Насколько я знаю, все артисты сидят на зарплатах. Я разговаривала с работниками нашего театра — никого из них не бросили. Никто не голодает, у всех все в порядке, и вряд ли им придет в голову кричать «Помогите, я умираю». А кто еще пишет, что так обнищал?
— Да там уже настоящие баталии: одни сообщают, что от отчаяния готовы идти хоть в «Пятерочку», другие их осуждают. Мол, вам ли жаловаться. Вам вот тоже досталось. От жены Бориса Щербакова. Вы не слышали про эту историю?
— Таня Бронзова могла бы и сама меня набрать и спросить «Ты чего там?» Телефон она знает. Боря — тоже. Ну позвони, поинтересуйся: «Люд, ты действительно нуждаешься? Если нужны деньги, давай я тебе помогу». А чего в прессе-то обсуждать! Может, я действительно умираю. Может, мне нужны дорогие лекарства!
— Но это вы, конечно, уже с иронией…
— Мы стали странно жить. Вместо того чтобы набрать человека и спросить у него, как ты себя чувствуешь, мы общаемся друг с другом через средства массовой информации. Слава богу, у меня есть друзья, которые, прочитав такую новость, тут же отзвонились, чтобы узнать, как все на самом деле. А друзей у меня много: и в Германии, и в Америке… Мы общаемся, посылаем друг другу стихи, обсуждаем фильмы. Знаете, сколько я сейчас всего пересмотрела: и Тарантино, и Кончаловского, и ранние картины Тарковского, и «Дитя человеческое» Альфонсо Куарона! Это лента, которая как будто про сегодняшний день. Так что я не скучаю и я не одна.
— Как думаете, откуда тогда все эти разговоры?
— У меня такое ощущение, что вся эта паника создается для того, чтобы отвести внимание людей от самого главного. От понимания того, что пора подумать и о себе, и о своей жизни. Как вы ее прожили? Что успели сделать для других? Обсуждать-то мы все умеем, но ведь сколько старушек, которые действительно бедствуют. А уж пойти и купить горсточку фарша для кошечки — так это вообще проблема. Но нет, они обсуждают артистку Поргину!
Да я никогда не была бедной и несчастной! И сейчас не нуждаюсь. И сама людям помогаю! Только я об этом не рассказываю, а пресса пишет, что она уже умирает на даче от голода вместе со своими шестью кошками. Собака уже подохла, а попугаи сожрали своих детей. Ну маразм! Ну детская литература!
— Ага, про попугайчиков особенно хорошо!
— Да, так что займитесь делом, ребята. А если кто-то нуждается, узнайте, в чем именно, и помогите. Был такой момент, когда детским домам не хватало денег. Так мы их собирали, привозили ребятам компьютеры и тренажеры. Мы восстановили церковь, которая стоит возле нашего театра! Мы же не плакали, не просили никого помочь, а просто брали и делали. И вся жизнь — она именно такая: можешь — помоги, любишь — протяни руку помощи! Дай другим немного тепла и солнца!
А рассуждать… Позвони, Таня, позвони! Я… вот она, я здесь! На этой пока планете. Еще не ушла… Отвечу. Порадуюсь даже — может быть!