18+
Самый знаменитый, признанный и влиятельный из тех, кого принято называть «театральными деятелями» или «деятелями культуры», умер после продолжительной болезни. Любой ребенок знает кота Матроскина, господина полицейского из «Пеппи Длинныйчулок», Людовика ХIII или, к примеру, мисс Юфимию Эндрю. В этом смысле узнаваемость Табакова — на уровне Аллы Пугачевой, он не какая-то отдельная фигура, а неустранимый элемент культурного ландшафта современной России.
Между тем основной для Табакова была именно роль организатора, руководителя, учителя и садовника. Вокруг него возникали институции, складывались сообщества, принимались решения. Такие представители культурного истеблишмента, как Табаков, в России имеют куда больший политический вес, чем министры или олигархи. Именно поэтому Табаков органически ощущал себя частью власти, исправно заседал во всех комиссиях и советах, по мере сил пытаясь сделать физиономию российского государства чуть менее свирепой.
Сейчас друзья, коллеги и ученики Табакова не очень расположены к беседам, но с некоторыми нам все-таки удалось поговорить. Актера и сценариста Александра Адабашьяна новость о смерти Табакова застала на Южно-Сахалинском кинофестивале. Понятно, что незаинтересованных людей там не было. «Он был великий русский актер, режиссер, антрепренер, педагог. Если мы начнем перечислять лучших артистов среднего поколения, они все будут его учениками. Он брал их буквально детьми, тащил за собой, помогал — сначала в студии, потом в театре. Когда у них не было работы, он занимался ими, тратил на них свое здоровье, свое время и деньги», — рассказал «Шторму» Адабашьян. По его словам, в результате этих усилий возник и Театр под управлением Табакова, и множество других театров, где его ученики работают, занимаются режиссурой, руководят. Адабашьян с грустью заметил, что хорошо знал Табакова, но виделся с ним последний раз несколько лет назад — все казалось, что еще будет случай.
«Очень большое несчастье случилось в нашем доме», — говорит Авангард Леонтьев. Актер подчеркивает, что Табаков был непревзойденным театральным менеджером, в том смысле, что он не просто нащупывал главный нерв проблемы, но и знал, что сделать, чтобы начать ее решать. Леонтьев напомнил, что во МХАТе, куда Табаков ушел вслед за Олегом Ефремовым, Табаков стал его помощником не только в художественных вопросах, но и во всех делах. Табаков был необычайно практичным человеком и умел доводить дела до конца, это качество переняли многие из его учеников.
Он был полностью лишен звездной болезни. По словам Леонтьева, Табаков любил отвечать не только по своему телефону, но и по телефону своего секретаря, которому зрители звонили узнать, какой сегодня идет спектакль. «Он никак себя не отделял от низовых, черновых процессов, которые происходили вокруг него. К нему можно было подойти с любой частной просьбой. Он просто доставал телефон из кармана и начинал звонить начальству», — рассказывает актер.
Понятно, что подобные разговоры звучат цинично и грубовато, но никуда не денешься от того, что главный вопрос, который занимает театральную общественность с того момента, когда Табаков ушел в кому три месяца назад, — это будущее Художественного театра, «Табакерки», Школы-студии МХАТ и других институций, которые связаны с именем мэтра. Анонимные Telegram-каналы со знанием дела писали о том, что за пост худрука сцепились в смертельной схватке Евгений Миронов, Игорь Золотовицкий и Константин Богомолов. Потом, правда, телеграмеры отправили Богомолова обивать пороги Депкульта Москвы — вроде как больше ему приглянулся все-таки «Гоголь-центр», а в соискатели на вакансию худрука МХТ добавили сидящего под домашним арестом Серебренникова, Владимира Машкова и до кучи Сергея Безрукова.
Разобраться во всем этом в здравом уме положительно невозможно, и потому «Шторм» обратился за консультацией к театральному критику Алене Солнцевой. Она объяснила, что о кандидатуре Евгения Миронова действительно говорят очень давно, потому что он — один из любимых учеников Табакова, наследник его политики и убеждений. «О нем говорили и как о символическом преемнике, и как успешном руководителе своего Театра наций, обладающем теми же высокими продюсерскими качествами, которыми обладал Табаков, и как о человеке со связями, лояльном режиму, но имеющем достаточно хорошую репутацию», — пояснила Солнцева.
По словам критика, рассматривались варианты, при которых Миронов возьмет МХТ в довесок к Театру наций или, например, оставит последний Чулпан Хаматовой. Говорили даже о том, что МХТ можно было бы объединить с «Нациями», на том основании, что когда-то на его площадке был филиал Московского художественного.
Называют в разговорах о преемнике и кандидатуру Игоря Золотовицкого. Вопрос лишь в том, сможет ли ректор Школы-студии стать кем-то еще. «Для него место художественного руководителя МХТ означало бы большой рост, скажем так», — осторожно отмечает Солнцева.
Главное, что нужно понимать сейчас: решение о новом руководителе МХТ будет принято или, по крайней мере, обнародовано еще не скоро. Так всегда бывает в случае ухода значимой фигуры, особенно на фоне выборов и скорых перестановок в правительстве. «Не исключаю, что театр вообще до более благоприятных обстоятельств передадут во временное управление», — говорит критик.
Так или иначе, странно было бы думать, что такой деловой и практичный человек, как Табаков, не подумал о том, что будет с его наследием после такого банального в сущности события, как смерть.
