18+
Несмотря на то что Европа фактически смирилась с тем, что Крым стал частью России, до сих пор действует негласный запрет для всех европейских политиков посещать полуостров. Вот и накануне Ялтинского международного экономического форума (проходит в Ялте с 19 по 21 апреля) приглашенные на него европейцы получили специальные письма с рекомендацией воздержаться от визита. Одним из тех, кто не побоялся посетить Крым, несмотря на это предупреждение, стал член комитета по иностранным делам бундестага, депутат Вальдемар Гердт. В интервью «Шторму» он рассказал о том, при каких условиях бундестаг может снять санкции с России, а также о проблемах Европы, возникших по вине США.
— Вальдемар, как Вы оцениваете форум в Крыму и почему делегация Германии оказалась самой многочисленной? Почему Вы не последовали рекомендациям не ездить в Крым?
— Я решил посетить этот второй по величине после питерского коммерческий форум России, потому что он может быть очень интересен для Германии. Я действительно получил письмо, где говорилось о том, что территории с не до конца понятным юридическим статусом депутатам было бы лучше не посещать. Но я поехал сюда как частное лицо, поэтому здесь я не имею права выступать от своей фракции или бундестага. Но запретить мне ездить в Крым, как и исполнять свои обязательства депутата, который обещал своим избирателям налаживать отношения с Россией — это было главное предвыборное обещание, никто не может. Как можно налаживать отношения с Москвой, не посещая тех мест, которые, возможно, считаются спорными? Я уверен, что надо ездить хотя бы для того, чтобы самому иметь представление о Крыме.
— Есть такое мнение, что Германия одна из первых признает Крым и откажется от санкций к России, потому что видит в ней стратегического партнера. Вы с этим согласны?
— Это очень оптимистичный взгляд, но я его разделяю и полностью с ним согласен. Например, программа нашей партии об этом говорит. Да, те, кто раньше оппонировал России в этом вопросе, сейчас недвусмысленно говорят, что это ее историческая территория. Мы понимаем, что тут столкнулись два международных закона. Первый — это право на самоопределение народа, второй — нерушимость границ государства. Теперь, наверное, нужно определиться, какому из них отдать предпочтение. В примере с Югославией Евросоюз признал действие закона на самоопределение. Было образовано албанское государство, а границы Югославии были просто стерты, и никого это сильно не возмущало. Я думаю, что вскоре этот формат будет распространен и на Крым.
— То есть вопрос статуса Крыма — предвзятый вопрос, политический...
— Да, безусловно.
— А если бы Крым не вошел в состав России, появились бы санкции?
— Думаю, что Крым — только повод для того, чтобы их объявить. Если бы не его присоединение, то был бы найден другой повод. Крым — это политический проект, я его так называю. Как только мы сможем политически урегулировать этот вопрос или выстроить правильный вектор с Россией, то вопрос Крыма решится сам собой.
— Сегодня власти многих стран Европы признают, что санкции вредят не только России, но и экономикам этих стран, но они не торопятся их отменять. Почему?
— Санкции — это провал дипломатии. Это полный абсурд, тем более для Германии. Мы теряем в результате этих санкций, наверное, больше, чем все Европейские страны вместе взятые. Сотрудничество с Россией — это основной вектор. Меня удивляет другое. Сейчас на сайте Германии стоит высказывание одного из американских чиновников, который удивляется тому, как европейцы легко позволили продавить невыгодные для них санкции. Тем самым они признают, что они продавили их, а мы оказались заложниками, которые расхлебывают всю эту кашу. Кстати, это не единственная проблема, появившаяся у Европы благодаря США. Это еще один очень сложный для нас вопрос — беженцы. А если вернуться к антироссийским санкциям, то мы в бундестаге уже ставили вопрос об их отмене. К сожалению, тогда он не прошел, но, думаю, если мы сможем сделать голосование тайным, то санкции к России будут отменены.
— Что вы думаете по поводу сирийской войны? Она ведь тоже стала одним из факторов увеличения потока беженцев в Европу.
— Наша фракция однозначно очень критично оценивает всю эту ближневосточную авантюру, которую затеяли США и их союзники. Я не знаю, предполагали ли они, что результат будет именно таким, но сегодня уже очевидно, что они натворили.
— Как Вы думаете, у них есть хотя бы примерное понимание того, что они сделали?
— Думаю, да. Те, кто это затеял, — не совсем глупые люди. Лично мне кажется, что это продуманный проект. Такие вещи не делаются спонтанно. Это обычные люди делают что-то в зависимости от своего настроения, не высокопоставленные политики. Хотя я не уверен, что они до конца понимали конечный итог раскачивания ситуации на Ближнем Востоке, но то, что это продуманный сценарий, — точно. И не Россия его режиссер. Наша фракция постоянно высказывается против таких авантюрных действий, как последняя бомбардировка Сирии. Она еще раз показала, что однополярный мир не имеет будущего. Нам нужен мультиполярный мир, в котором все будут разговаривать на одном уровне как партнеры. Монополярность, к которой стремятся США, городит большими катастрофами.
— Со стороны кажется, что канцлер Германии Ангела Меркель как-то смягчила свою риторику в отношении к России, и то, что Германия не бомбила Сирию, наверное, тоже можно считать определенным показателем.
— Перед моим визитом в Крым мы как раз обсуждали эту позицию Германии. Меркель просто показывает, что у нас нет никакой позиции. Мы не участвуем, но при этом она заявляет, что мы эту бомбардировку поддерживаем. Но почему не участвуем и почему поддерживаем? На эти вопросы ответа нет. Это не позиция, которую должна сегодня занимать Германия во внешней политике. Внешняя политика должна строиться совершено по-другому.
У Германии сегодня уникальный шанс. Она выходит из под патронажа США, причем даже не по собственной воле.
— С чем это связано?
— На мой взгляд, с новым экономическим вектором, который выстраивает Дональд Трамп. У него ставка только на Америку и на себя. По-человечески эта позиция понятна. Каждый руководитель отвечает в первую очередь за благополучие своей страны. Так делает Владимир Путин, так делает Китай и США. Если немцы этому не научатся, то я сильно переживаю за будущее своей страны. Но мы этого пока не умеем. Мы все время идем в фарватере кого-то. Хотя на самом деле и индустриальная мощь, и положение в мире позволяет нам выстраивать собственную международную политику, которой пока нет.
— Все-таки почему США больше не нуждаются в Германии?
— Это связано с интересами американского бизнеса, которые стали настолько явными, что они не прикрываются никакими гуманитарными или идеологическими ширмами. Это ситуация с навязыванием американского газа, это выдавливание нашего бизнеса и освобождение территории от ненужных им конкурентов. Придет время, когда историки скажут об этом именно так.
— Но от «Северного потока» Германия не откажется?
— Нет, конечно, чтобы там нам ни предлагали и как бы ни пытались на нас надавить. Понятно, что этот проект не в интересах США и Украины. Но это в интересах Германии, которая, думаю, сделает так, чтобы этот проект состоялся, хотя какие-то условия будут выставлены.
