18+
Ситуация в столице перед выборами в Мосгордуму накаляется. На следующий день после встречи незарегистрированных кандидатов в депутаты с главой Центризбиркома Эллой Памфиловой последовали административные аресты Алексея Навального и других активистов. Вслед за этим Следственный комитет по городу Москве возбудил уголовное дело по факту воспрепятствования деятельности избирательных комиссий. На данный момент арестованными числятся оппозиционер Алексей Навальный и активисты Марк Гальперин, Константин Котов, Александр Арчагов и Олег Степанов. Обыски прошли у Дмитрия Гудкова, Ивана Жданова, Александра Соловьева и Николая Баландина. На допрос были вызваны Дмитрий и Геннадий Гудковы, Юлия Галямина, Сергей Цукасов, Любовь Соболь, Елена Русакова и другие.
Вечером 24 июля с первыми обысками пришли к оппозиционеру Дмитрию Гудкову, после чего он был вызван на допрос в Следственный комитет по факту несанкционированной встречи с избирателями, запланированной на субботу 27 июля. В интервью политическому обозревателю Daily Storm Никите Попову незарегистрированный кандидат в депутаты Мосгордумы Дмитрий Гудков рассказал о своей оценке событий, происходящих в эти дни в столице.
— Дмитрий, ты сейчас в каком статусе проходишь? Свидетель, подозреваемый, обвиняемый?
— Я в статусе свидетеля. То же самое, что у Ивана Жданова, директор ФБК который. Были вопросы про выборы — зачем пошел, на каком основании, кто и как финансировал. Потом следователь перешел к встрече граждан у Мосгоризбиркома 14 июля. Я сослался на 51-ю статью Конституции — не свидетельствовать против себя и своих близких. В итоге получил еще две повестки. Одна из них сегодня на 18:00 — следственные действия с техникой. Завтра в 15:00 — еще один допрос. Пообещали мне какой-то сюрприз.
— В целом каковы твои ощущения на допросе? Следователи давят или, быть может, благосклонно к тебе относятся?
— Как обычно. В смысле благосклонно?
— Я так понимаю, что ты же первый раз на подобном допросе.
— Ну я умею с разными людьми общаться. Никто, конечно, на меня не кричал.
— Настрой-то у них какой, по твоему мнению?
— Настрой очень простой: какая будет команда, такая и будет.
— То есть ты убежден, что команда на обыски и допросы поступила сверху?
— Конечно! Даже в процессе допроса следователь с кем-то переписывался и говорил мне, что сейчас узнает, что с нами дальше делать.
— И кто, по твоему мнению, в таком случае дал команду? Мэрия?
— Ну какая мэрия? Это точно не федералы. Это уровень руководства силовых структур. Думаю, что это администрация президента, скорее всего, исполнитель. Ну не исполнитель, вернее. Силовые структуры не подчиняются же администрации президента, скорее, даже наоборот.
— Как вообще оцениваешь сложившуюся ситуацию? Буквально позавчера на встрече с Эллой Памфиловой все вроде бы было неплохо. Складывалось ощущение, что она даже на вашу сторону становилась, но уже на следующий день был задержан Навальный, заведено уголовное дело, прошли обыски у ряда кандидатов и у тебя в том числе…
— Ну а что Памфилова? Центральная избирательная комиссия — это отдельное ведомство. Вряд ли она согласовывает свои действия с силовыми структурами. Памфилова, может, что-то и рассмотрит. Но распоряжение поступило, по всей видимости, всех не пускать на выборы и запугивать. Включили механизм репрессивных действий…
— Можно было, в принципе, на мой взгляд, обойтись и без них. Не допустить вас через Мосгоризбирком, через ЦИК, через суды… Вчера, кстати, Памфилова заявила, что вы все боитесь проверки своих подписей и именно поэтому призываете всех на митинг. Мне показалось, что эта была какая-то другая Элла Памфилова, не та, которая днем ранее с вами проводила встречу. Более того, в этот же день к тебе стучатся в дверь силовики с целью провести обыск…
— Было так. Мне подсказала интуиция, наверное. Я сделал копию своего телефона в приложение iCloud. У меня даже места не хватило, купил себе дополнительное хранилище. Потом я позвонил Илье Яшину с вопросом «А если вдруг обыск, делать-то что?». Он мне дал правильные советы…
— Это за какое время до обыска было?
— За полчаса до стука в дверь. Прямо настолько это даже для меня было удивительно в итоге.
— То есть ты предугадал и действительно подозревал, что теоретически возможно, что к тебе придут?
— Конечно. Следственный комитет возбудил уголовное дело, и я понимал, что может быть что-то подобное.
— С чем ты вообще связываешь такое давление?
— Это истерика из-за субботы.
— Исключительно из-за нее?
— Из-за всего происходящего.
— Можно ли было избежать такого поворота событий? Как должны были, с твоей точки зрения, поступить власти, чтобы не допустить эскалации конфликта?
— Соблюдать законы и всех пустить на выборы.
— То есть ты до сих пор считаешь, что всех незарегистрированных кандидатов необходимо допустить?
— Конечно! Если я показываю заявления от людей, которые дали за меня подписи, а мне говорят, что их не существует…
— Официальная позиция властей заключается в том, что вы своими действиями нагнетаете протест. Вместо борьбы в рамках правового поля все вы решили перейти на уличную политическую борьбу. Это так?
— Нет никакого правового поля, они его уничтожили. Мы шли на выборы в рамках этого правового поля, собирали подписи в рамках правового поля. Дальше они отказали нам в регистрации, внаглую нарушив законы этого правового поля. Они нас сами выталкивают из этого правового поля.
— То есть дальше вы не готовы в рамках правового поля вести свою борьбу?
— Ну о каком правовом поле ты говоришь? Я вчера в Московской городской избирательной комиссии в рамках правового поля пытался убедить их, что они должны мне вернуть мои 700 с лишним подписей. Они ничего не учли. Какое правовое поле?
— Но жалобу в ЦИК ты же будешь подавать?
— Буду, но я теряю время! Я уже 10 дней потерял. Я не агитирую 10 дней, которые они у меня украли. Еще 10 дней на ЦИК…
— Понятно. А после гипотетического отказа ЦИК последуют суды…
— Ну и все. Никакого правового поля нет. Просто выкидывают с выборов и все.
— Акция, которая планируется на субботу… Если тебя не посадят до нее, ты собираешься в ней участвовать?
— Встреча, а не акция. А что мне остается делать?
— Я правильно понимаю, что на тебе висят уже два административных протокола и возможный третий грозит уголовным делом?
— Висят, конечно. В нашей стране такие риски имеются у каждого. По беспределу они могут сделать все что угодно. Если мы говорим о правовом поле, то я ничего не нарушаю. 31-я статья Конституции.
— Как ты считаешь, допустят ли хоть кого-нибудь из вас до выборов?
— Ощущение, что они внаглую хотят всех снять.
— Чтобы демократы вообще не участвовали в выборах в Мосгордуму?
— Да.
— Мы помним протесты 2011-2013 годов…
— Да, все эти протесты провоцирует власть. Люди не хотят протестов, но власть их вынуждает тем, что незаконно нас снимает с регистрации.
— Встреча в субботу, 27 июля, к чему-нибудь должна привести?
— Да откуда я знаю?! Не знаю… Видимо, они митинга испугались 20 июля, а теперь боятся любого протеста, хотя сами загоняют людей в угол.
