18+
На прошлой неделе Российская Федерация практически незаметно отпраздновала столетие ВЛКСМ — самой крупной молодежной организации за все время существования нашей страны.
Всего лишь два концертных мероприятия, широко освещались в СМИ – одно из них прошло в Кремле при участии Международного оргкомитета «Комсомолу — 100», а второе было организовано при патронаже КПРФ в гостинице «Измайлово». В определенный момент начало казаться, что памятная дата сохранилась лишь для постаревших комсомольских работников, а молодежи не интересна молодежная политика, и никакие молодежные организации ей в принципе не нужны. Но не тут-то было.
Потребность в наличии политической организации, отстаивающей права молодежи и помогающей ей социализироваться в жизни страны, и зафиксировал последний опрос ВЦИОМ, посвященный столетию комсомола.
Оказалось, что 80% россиян так или иначе сошлись во мнении: организация, подобная ВЛКСМ, должна существовать и в России. Твердо уверены в этом 34% опрошенных.
В 1991 году наши же соотечественники сами отказались от комсомола и объявили о его самороспуске. В образовавшейся пустоте спустя 27 лет после развала Советского Союза и самороспуска ВЛКСМ на государственном уровне не было создано ни одной вменяемой крупной структуры, которая занималась бы воспитанием молодого человека. Хотя определенные попытки заполонить эту нишу властями и предпринимались, как правило, все создаваемые организации носили характер проектного типа, создавались для решения сиюминутных задач и не несли в себе никакой идеи.
Комсомолу быть?
Мало кто знает, но у Всероссийского Ленинского коммунистического союза молодежи в России и сегодня есть несколько правопреемников.
Одним из таких де-юре является Российский союз молодежи (РСМ), который, если быть точным, является переименованным ЛКСМ РСФСР, созданным в 1990 году внутри структуры ВЛКСМ. После самороспуска последней ЛКСМ РСФСР в 1991 году сменил вывеску и название.
Преобразившись в РСМ, организация не стала государственной, отказалась от политического статуса и коммунистической идеологии. Целью, которую перед собой поставили в союзе, стала помощь молодым в самореализации, поиске цели в жизни и продвижении по карьерной лестнице.
«Мы являемся юридическими правопреемниками. И нам действительно, может быть, удалось сохранить ту региональную структуру, которая была в комсомоле, проектно-программную и содержательную деятельность. Конечно, в том виде, в каком раньше был комсомол, РСМ такой организацией сегодня не является. Мы не являемся монополистами всей государственной молодежной политики. Мы не государственная организация, а в чистом виде общественная, молодежная», — рассказал Daily Storm председатель Российского союза молодежи Павел Красноруцкий.
По его мнению, в государстве давно назрел вопрос о необходимости некого информационно-ресурсного молодежного центра, который мог бы дать молодым возможность развития в выбранном направлении. Возможно, что это необязательно должен быть государственный орган: достаточно ограничиться общественной структурой.
Возродить ВЛКСМ в чистом его виде вряд ли получится, сожалеет Красноруцкий, но можно попытаться создать нечто подобное. Правда, для этого необходимо выявить объективно лучшую организацию из тех, что существуют, и уже на ее основе образовывать что-то новое. Наличие многих других молодежных организаций со своей историей, программой, со своими традициями, не дают поступить иначе.
«Брать всех и насильно загонять в какую-то одну организацию — крайне тяжело, да и ни к чему. Нам же нужен результат, а не формы. И если мы говорим о результате, то, мне кажется, взяв какую-то одну из организаций, она должна доказать свою состоятельность и способность сплотить и объединить вокруг себя другие проекты, направления, программы или даже организации, который бы естественным, эволюционным, а не революционным путем влились бы в большую мощную структуру», — рассуждает Красноруцкий.
Для создания единой крупной молодежной организации необходимы политическая воля и решение, принятое на самом верху, убежден глава РСМ. По такому пути, например, пошли в соседней с Россией республике, где в прошлом году был создан Союз молодежи Узбекистана, насчитывающий около 10 миллионов молодых жителей страны.
Только за 12 месяцев существования организации на основании рекомендаций Союза молодежи Узбекистана банками было выделено 216 миллиардов сумов льготных кредитов (миллиард 727 миллионов рублей) почти 4300 юношам и девушкам, трудоустроены более 184 300 молодых людей.
«Есть, к примеру, еще Всекитайская федерация молодежи. В нее входит порядка 50 движений и организаций. Ключевую роль там, конечно, играет китайский комсомол, который занимает 80% всего поля. Но все же 20% — это студенты, спортсмены, волонтеры, предприниматели, молодежь всех национальностей Китая и так далее», — приводит в пример Китай глава Российского союза молодежи, подчеркивая, что неплохо было бы создать и нечто подобное у нас, поскольку централизованной работы с молодым поколением в стране не ведется.
«У нас же проще заниматься проектами типа движения «Наши». Дал финансирование под задачи, решил их и распустил. Оно же и называлось движением, а не организацией. Реализовали проект, и все. Оргструктура же подразумевает содержание: обучение кадров, документооборот, заседания, прием в члены, работа на местах, сборы, подведение итогов, организационная работа», — резюмирует Павел Красноруцкий.
А где идея?
Если Российский союз молодежи стал всего лишь юридическим преемником комсомола, то фактически продолжать генеральную линию ВЛКСМ в рамках своих возможностей приступило молодое поколение коммунистов.
В 1992 году прошел восстановительный съезд ВЛКСМ из тех ее членов, которые оказались не согласны с самороспуском организации. В 1993 году союз был переформатирован в Союз комсомольских организаций (СКО) ВЛКСМ, а в том же году внутри структуры появился Российский коммунистический союз молодежи.
Функционал, который взял на себя РКСМ, заключался в попытке замкнуть на себе все левые и коммунистические молодежные движения. Однако из-за разногласий разного рода партий левого толка в 1996 году от организации отпочковались Революционный коммунистический союз молодежи (большевиков) (РКСМ (б)) и Союз коммунистической молодежи (СКМ) в 1999 году, ставший молодежным крылом КПРФ и впоследствии переименованный в ЛКСМ РФ.
На сегодняшний день Ленинский коммунистический союз молодежи является крупнейшей левой молодежной организацией в России, объединяющей несколько десятков тысяч ее членов. Именно под его патронажем и при помощи руководства КПРФ во всех регионах страны проводились юбилейные мероприятия, посвященные столетию ВЛКСМ.
«Вспоминают и говорят о том, чего реально не хватает. Если бы сейчас с молодежной политикой было все нормально, то комсомол был бы скорее приятным воспоминанием, — считает заведующий отделом ЦК КПРФ по молодежной политике и секретарь ЦК ЛКСМ РФ Ярослав Листов. — Однако 80% населения говорит, что необходимо его возрождение. Это, безусловно, фактор, подтверждающий, что в Российской Федерации отсутствует молодежная политика как таковая».
Рассказывая о комсомоле, Листов обращает внимание, что ВЛКСМ был общенародной организацией, которая насквозь пронизывала всю молодежную политику страны. Сегодня же мы имеем дело с точечным решением конъюнктурных задач власти, которая таскает молодое поколение по разнообразным молодежным форумам, однако не дает ему творчески развиваться.
«Комсомол связывал всю страну в единую структуру. Громадные комсомольские стройки и другие громадные проекты ВЛКСМ не только создавали экономику страны, но и перемешивали людей из разных регионов. Приезжаешь на концерт в Кремле — шесть тысяч человек со всего СССР. Все друзья, все друг с другом знакомы, все друг с другом общаются. У них единая страна. Сейчас страна поделена на субъекты федерации. Люди в Приморье не имеют друзей в Хабаровске и никогда с ними не общались — для них это другой континент. Что уж говорить про Москву или Калининград», — замечает секретарь ЦК ЛКСМ РФ.
Говоря о потенциальном создании единого молодежного движения в рамках сегодняшнего дня, Листов соглашается, что чисто формально его создать можно. Однако проблема, с которой в первую очередь столкнется государство, — отсутствие идеологии, которая может объединить массу молодых людей.
«Не может быть единой общероссийской организации в обществе, где расслоение по экономическим признакам — одно из самых громадных в мире. Не могут вместе работать ребята, которые называют себя яппи (молодые состоятельные люди, ведущие построенный на увлечении профессиональной карьерой и материальном успехе активный светский образ жизни) и отдыхают на Ибице, и те, кто не может себе даже в региональный центр съездить, потому что денег нет», — убежден наш собеседник.
Запрос населения на молодежную организацию по образу ВЛКСМ Листов видит не столько в запросе на подобную структуру, сколько в запросе на справедливость, общество и единство, которые в той или иной мере давала молодежи советская власть. Как только же в 80-х курсом перестройки от этих идей стали отказываться, страна получила олигархов по типу Михаила Ходорковского, которые еще вчера были комсомольскими работниками.
К слову, свежий опрос настроений россиян провели и ученые Института социологии РАН. Выяснилось, что запрос на социальную справедливость с 2014-го по 2018 год вырос с 47 до 59%. А права человека, демократия и свобода самовыражения личности стали второй по значимости ценностью для россиян, прибавив за четыре года 10 процентных пунктов: с 27 до 37%.
Первый секретарь образованного в 1993 году ЦК РКСМ Дарья Митина в разговоре с Daily Storm выразила горькую иронию относительно запроса на крупную молодежную политическую организацию спустя четверть века после ее уничтожения.
«Уже упущены условия, жизнь не та, мы имеем многопартийное общество и квазипартии, молодежная среда охвачена общественными движениями на 1,5-2%. Это касается и оппозиционных структур, и кремлевских молодежек, и пресловутого РСМ. А людей, которые вдруг заностальгировали по ВЛКСМ, можно спросить: «А что вы делали в сентябре 1991 года, когда под аплодисменты все закрывалось?» — констатирует Митина.
За прошедшие годы Российский коммунистический союз молодежи, который уже восемь лет возглавляет Митина, изрядно просел в рядах. По всей стране в него входит чуть менее 10 тысяч человек. В какой-то степени тому виной стала навязываемая деполитизация общества и молодежи.
«В условиях многопартийного общества, в условиях монополии на истину, никакой единой молодежной организации создать нельзя. И это скорее хорошо, чем плохо, — добавляет она. — Я, например, совершенно не готова в едином порыве строиться и идти туда, куда нас пошлет родное государство. Я его знаю слишком хорошо, и ни в какие хорошие направления оно меня послать не может».
В «Левада-Центре» с Daily Storm поделились иной точкой зрения. Запрос на создание крупной молодежной организации есть, но формируется он старшим поколением, которое прошло через комсомольскую школу. Современным же молодым людям более свойственны кружки по интересам, нежели какая-то одна большая идеологическая структура.
«Формат таких организаций устарел и не отвечает современным реалиям. Молодые люди иначе смотрят на свое будущее. Если молодежные организации дают карьерный бонус — это востребовано у определенной части населения. Но сегодня такую организацию невозможно сделать масштабной, как комсомол в советское время», — отмечает социолог Степан Гончаров.
Культура потребления информации разбила молодежь на различные узкие сегменты, касающиеся разнообразных сфер деятельности. Молодых перестает интересовать политика, утверждают в «Левада-Центре», в отличие от, скажем, растущего интереса к дизайну, продажам, IT-технологиям и другим разнообразным направлениям.
Однако даже если это и так, молодежные организации станут интересны молодым только тогда, когда они будут реально работать, приносить пользу, иметь четкий и понятный функционал, а государство будет реально осуществлять политику, направленную на поддержку молодежи.
Когда же молодые не вовлечены в государственную жизнь страны и не видят ничего положительного в деятельности государственных институтов — они выходят на Болотную площадь или на проспект Сахарова, блокируют Тверскую и требуют перемен на Марсовом поле. Вместо того чтобы укреплять партийные проекты, где идет реальная жизнь и борьба, а не ее имитация, молодежь уходит во внесистемную оппозицию и становится тем самым детонатором, который может взорвать страну.
