18+
По данным ООН, в 2023 году продолжаются 44 вооруженных конфликта, семь из них — крупные, с десятками тысяч жертв. Кажется, что новая война может вспыхнуть где угодно. Daily Storm отобрал несколько региональных конфликтов, которые могут в ближайшем будущем снова оказаться на первых полосах мировых СМИ — как СВО или война в Нагорном Карабахе.
Тайвань
Про возможную войну континентального Китая с островным Тайванем стали говорить почти одновременно с началом кризиса в российско-украинских отношениях поздней осенью 2021 года. Кульминацией стала, пожалуй, поездка экс-спикера палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси на Тайвань летом 2022 года, когда весь мир замер в ожидании обмена ядерными ударами между США и КНР и начала третьей мировой.
Тайвань, или Китайская Республика, — последний оплот сопротивления китайских националистов и противников Коммунистической партии, возникший во времена гражданской войны в Китае в конце 1940-х годов. Поэтому Тайвань используется в первую очередь Соединенными Штатами с целью создания противовеса КНР. Цель последней же очевидна — восстановить целостность Китая. Тем не менее Пекин не торопится пускать в дело Народно-освободительную армию.
«Китай в вопросе Тайваня действует ситуативно. Коммунистическая партия Китая (КПК) смотрит на то, как меняется ситуация вокруг Тайваня и на самом Тайване. Как оптимальный вариант Китай рассматривает мирное присоединение Тайваня — через постепенное налаживание экономических и политических связей с островом», — сказал Daily Storm врио директора Института стран Азии и Африки МГУ имени М.В. Ломоносова китаевед Алексей Маслов.
Пекин рассчитывает на выборы на Тайване в следующем году и на приход к власти партии Гоминьдан, отметил Маслов. Это партия, которая не испытывает теплых чувств к коммунистам в континентальном Китае, но при этом придерживается реалистичной политики: КПК может «иметь дело» с ними.
Маслов добавил, что, несмотря на военно-техническое превосходство, существуют серьезные риски начала войны для КНР, в первую очередь, имиджевые и экономические, связанные с поставками микроэлектроники с острова: «Будут нарушены торгово-логистические цепочки».
«Руководство Китая прекрасно понимает, что его активно пытаются втянуть в силовое противостояние. Инициатор эскалации — США. Сейчас Китай догоняет мировых лидеров и с течением времени риски, сопровождающие силовой вариант, будут снижаться. Китай в любом случае занимает выжидательную позицию, однако ситуация будет более ясна по итогам встречи Си Цзиньпина и Байдена в этом месяце», — заключил Маслов.
Вооруженный конфликт на Тайване, скорее, может спровоцировать Вашингтон. Такого мнения придерживается ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН, заместитель руководителя центра экономических и социальных исследований Китая Павел Каменнов.
«Вашингтон более склонен к силовому решению конфликта, нежели Пекин. В США существуют кланы, которые имеют прямую связь с производством американского оружия, в их интересах держать высокие цены на оружие и загружать военно-промышленный комплекс. Деньги, которые идут на оборону в США, неконтролируемы. По существу, военно-экономические элиты США торгуют страхом», — заявил Daily Storm Каменнов.
«США все эти годы поставляют вооружения, обновляют тайваньскую технику. Они проводят модернизацию Вооруженных сил Тайваня. Китай протестует, но тоже не может со своей стороны прекратить этот процесс. Вот такая сложная ситуация получается: обе стороны демонстрируют готовность пустить в ход вооруженные силы, но не находят целесообразным их применить», — подытожил эксперт.
Корея
Корейская война шла с 1950-го по 1953 год и стала одним из самых кровавых конфликтов после Второй мировой. По данным историко-документального департамента МИД РФ, в Южной Корее погибло около одного миллиона мирных граждан, военные потери составили 415 тысяч человек; в КНДР — два миллиона и 600 тысяч соответственно. США тогда воевали на стороне Сеула. СССР и коммунистический Китай поддерживали Пхеньян. Война завершилась «ничьей» — единую некогда страну было решено поделить пополам по 38-й параллели, и конфликт был заморожен.
В начале ноября 2023 года госсекретарь США Энтони Блинкен встретился с главой МИД Южной Кореи и сделал ряд заявлений относительно военного сотрудничества КНДР и России. Вашингтон раздражает якобы помощь Пхеньяна Москве. Так, в середине октября координатор Совета национальной безопасности по стратегическим коммуникациям Джон Кирби на брифинге в Белом доме заявил, что США «осуждают КНДР за предоставление России военной техники».
Но готовы ли американские войска к новой войне на Корейском полуострове? В любом случае инициатором новой войны здесь станут только США, уверен руководитель центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Александр Жебин.
«Возобновление конфликта возможно только по инициативе США или с их разрешения, — считает ученый. — Давняя цель США в регионе — выйти на сухопутную границу с Китаем и Россией. Для этого необходимо сломать режим КНДР. С помощью экономической и политической изоляции достичь цели не получилось, в связи с этим новая эскалация становится вполне вероятной».
Однако КНДР с недавних пор обзавелась ядерным оружием, что несет значительные риски для ее противников, напомнил Жебин. «Но это не снимает вероятность конфликта, США могут надеяться на превосходство в сфере обычных вооружений и «обезоружить» Северную Корею до того, как будет принято решение о применении ядерного оружия. Системы раннего обнаружения и ПВО Северной Кореи находятся не на таком уровне, чтобы обеспечить 100%-ную безопасность КНДР», — рассказал представитель РАН.
Пакистан
На карте мира мусульманский Пакистан появился одновременно с мультиконфессиональной Индией, в 1947 году, после раздела самой богатой части Британской империи, включавшей в себя также буддистские Бирму и Непал. С тех пор противостояние Дели и Исламабада никогда не прекращалось, а в конце XX века обе стороны обзавелись еще и ядерным оружием.
Самой серьезной угрозой стабильности в регионе выступает кашмирский вопрос — борьба за спорный между Индией и Пакистаном регион. В начале 2019 года армии двух стран сошлись в самой крупной с 1970-х годов стычке, были погибшие и раненые. Тем не менее ядерной войны между этими государствами быть не должно, полагает доктор исторических наук, профессор кафедры востоковедения МГИМО Сергей Лунев.
«Ядерная война маловероятна. Экономический потенциал Индии в несколько раз превосходит пакистанский. Несмотря на то что Пакистан — это самая сильная армия в мусульманском мире, для Индии он создает малую угрозу», — сказал Daily Storm Лунев.
Однако сам Пакистан — крайне нестабильное государство, и ядерное оружие может оказаться в руках радикалов, выразил обеспокоенность Лунев. В мае 2023 года в Пакистане разгорелся внутриполитический конфликт. Пакистанского премьер-министра Имрана Хана в 2022 году сняли с должности, а весной 2023-го арестовали. После этого начались массовые протесты.
«Ситуация нестабильна. Армия в Пакистане — это основная политическая сила, разборки между гражданским правительством и партиями/политиками всегда ограничены: все процессы контролируются военными», — добавил Лунев.
Имран Хан не играл серьезной роли, но это был популярный политик среди простых людей. Население Пакистана настроено резко антиамерикански, однако армия в большинстве следует указаниям из Вашингтона — в этом и есть конфликт, отметил ученый из МГИМО. Чтобы стабилизировать ситуацию, армии нужно лицо, которое регулирует настроения беднейших слоев. Приход к власти талибов в соседнем Афганистане никаких не влияет на ситуацию — в самом Пакистане полно своих, внутренних талибов, указал собеседник.
«Пакистан — ближайший союзник США в регионе, однако в военной среде есть антиамерикански настроенные офицеры. Также есть и радикальные исламисты. То, что ядерное оружие Пакистана попадет в руки исламистских радикалов, — вполне реальный сценарий», — заключил Лунев.
Германия
Западная Европа, пожалуй, самое тихое и сытое место на планете. Кажется, что все большие войны и потрясения остались далеко позади, в прошлом, в страшном XX веке. Тем не менее, даже такие такие благополучные страны сегодня сталкиваются с наплывом беженцев, радикализацией и поляризацией общества. «Богатые тоже плачут», и возможно, вторая четверть XXI века ознаменует собой конец эпохи процветания в ЕС, без больших войн, но с чередой мелких внутренних противостояний.
Самая сильная европейская страна, Германия, несмотря на усилия федерального правительства, по-прежнему разделена на восточную и западную части. Социально-экономические проблемы ФРГ лишь усиливают раскол, а череда миграционных кризисов, охвативших ЕС, и новая война на Ближнем Востоке могут спровоцировать настоящие уличные битвы внутри Германии, например, между сторонниками Палестины и Израиля. Так считает ведущий научный сотрудник центра германских исследований Института Европы РАН Александр Камкин.
«Немецкое общество уже радикализованно, об этом говорит сам факт роста популярности, с одной стороны, «АдГ» [партии «Альтернатива для Германии»], с другой — крайне левых партий, которые не входят в Бундестаг, но тем не менее присутствуют в немецком политическом дискурсе. Общество поляризированно», — поделился с Daily Storm Камкин.
«Сейчас конфликт на национальной почве возможен, но возможен, скорее всего, не в контексте того, что ультраправые начнут бить иностранцев, а это будет экспортированный конфликт извне, — продолжил Камкин. — То, что сейчас мы видим демонстрацию в поддержку палестинцев, антиизраильскую риторику мигрантов и некоторых политиков, — это практическое отображение экспорта палестино-израильского конфликта на территорию Германии. По подсчетам немецких правоохранителей, совокупно активистов различных радикальных исламистских структур в Германии почти 300 тысяч — это численность всего ХАМАС в Палестине. И это только те, что попали в поле зрения немецких правоохранителей!»
Больше всего политических очков в сложной обстановке может собрать партия «Альтернатива для Германии» («АдГ»), считает ученый РАН. Важный фактор популярности «Альтернативы для Германии» — ее реалистичная умеренная риторика. «Безусловно, «АдГ» — это не сборище маргиналов, каким ее пытаются представить либеральные немецкие СМИ», — объяснил Камкин.
«АдГ» постепенно становится магнитом для других политических объединений, в том числе радикальных, члены которых недовольны положением дел в ФРГ, добавил собеседник: «Есть ряд региональных партий, например в Бремене, в Баварии. Члены Свободной Саксонии уже излишне радикальны и не находят поддержки, но такое тоже имеет место — с учетом экономических сложностей. Это отражает полностью нерешенный конфликт размежевания общества на восточных и западных немцев».
Локальные протестные настроения, антимигрантская риторика со стороны немцев и активность самих мигрантов складываются в хорошую почву для дальнейшего увеличения протестов против главных партий Германии, формирующих нынешнее правительство, — это ХДС/ХСС (германский консервативный блок Христианско-демократического и Христианско-социального союзов) и СДПГ (Социал-демократическая партия Германии). «На мой взгляд, вполне возможны крупные антиправительственные демонстрации», — рассказал Камкин.
Главная цель «АдГ» — выход из Евросоюза. Для этого необходимо, чтобы «АдГ» возглавила Бундестаг, что пока нереалистично: им нужно достигнуть 40-45% популярности. Даже коалиция «АдГ» с ХДС/ХСС пока маловероятна — официально партия о таком намерении не заявляла.
«Но все может измениться с учетом снижения электорального уровня социал-демократов, и в 2025 году, после выборов в Бундестаг, мы вполне можем увидеть, как полностью поменяется расклад политических сил», — сказал Камкин.
Изменения электоральных предпочтений налицо, и они будут идти в сторону крайне правых и крайне левых, из-за глобалистской антиамериканской повестки, которую проводит нынешнее правительство, от нее люди просто устали, заключил Камкин.
