18+
В ночь на 15 июня умер культовый писатель Баян Ширянов (настоящее имя — Кирилл Воробьев). Автор экспериментальной трилогии о московских «винтовых» наркоманах с необычными именами долго и тяжело болел, поэтому его уход из жизни не стал ни для кого неожиданностью. Daily Storm поговорил с писателями, поэтами и журналистами о вкладе Ширянова в современную русскую словесность.
Когда слово «интернет» писали с большой буквы
В начале нулевых издательство Ad Marginem опубликовало «Низший пилотаж» на бумаге. Пять тысяч экземпляров были расфасованы в целлофановые пакеты и снабжены комментарием врача-нарколога. Но даже это не помогло. Очень скоро от книги отказались крупные торговые сети, прокуратура возбудила дело о распространении порнографии, а оставшиеся экземпляры «Идущие вместе» утопили в импровизированном унитазе на Театральной площади.
Впрочем, бумажная версия книги вряд ли была так уж важна. «Низший пилотаж» стал большим культурным явлением именно как текст, опубликованный в молодом русском интернете. «Поздней ночью 12 ноября 1997 года, делая в Рамблере поиск по слову «влагалище» я наткнулся на этот текст» — пишет журналист Максим Кононенко в 12-м номере журнала Мир Internet за 1998 год. Произведение настолько его поразило, что он скачал текст, прочитал с экрана за один вечер и выложил на своей страничке в соцсети. Потом уже они с Антоном Носиком и Норвежским Лесным выпили пива и решили номинировать «Низший пилотаж» на престижную литературную премию «Арт-тенета».
С премией вышел небольшой скандал. Некоторым казалось, что все это — какая-то чернуха. Однако жюри в составе Бориса Стругацкого, Дмитрия Быкова, Виктора Кривулина, Андрея Битова и других литераторов решило, что это как раз то, что нужно. Книга получила главный приз в номинации «Повести и романы», а Баян Ширянов проснулся знаменитым. «Низший пилотаж» — удивительная книга потому, что я раньше, до него, таких книг не читал. Имена, обстоятельства, лексика — все это было для меня настолько свежо и в то же время страшно, что я посчитал необходимым донести эту книгу до людей. Все, что происходило вокруг романа впоследствии, только подтвердило мои ощущения — эта книга не может оставить равнодушным ни одного ее читателя», — сказал Daily Storm Кононенко.
Фото: © GLOBAL LOOK press
Пропаганда или контрпропаганда?
Принято считать, и сам Ширянов поддерживал эту точку зрения, что «Низший пилотаж» — книга, призванная отвадить людей от наркотиков. Вроде как на главных героев — Навотно Стоечко, Чивеида Снатайко, Седайко Стюмчека, Блима Кололея, Майю Камуфляжжж, Сару Недолеттт и Зою Чумовоззз — не хочет быть похож никто. В самом деле, почти все эксперты говорят о том, что функция текста — просветить, предупредить, пощекотать нервы и вызвать рвотный рефлекс, показав «мрачные подвалы бытия».
«В книгах Ширянова, несмотря на легкий налет сюрреалистичности, мир винтовых показан довольно-таки правдиво. Как правило, если мир наркоманов отражается изнутри одаренным человеком, этот мир не вызывает восторженного отношения, так как, в общем то, восторгаться в нем особенно нечем, наоборот, то что восторгает неофитов наркомании, у бывалых торчков вызывает смех и глумление, это прочитывается и в моей книге «Дурные дети Перестройки», и у Баяна Ширянова в «Пилотажах», и у Уильяма Берроуза в «Джанки», и даже Де Квинси в ХIX веке писал о наркотиках с болью и иронией, а не с восторгом», — считает художник Кирилл Шаманов.
И все-таки важно отметить, что «Низший пилотаж» — это, прежде всего, веселая книга: сборник фольклора, мифов, баек и анекдотов, своего рода памятник эпохе. Герои — это не мрачные нигилисты, бросающие вызов человечеству, не пафосные подростки, не рокеры и не клауд-рэперы, а представители самой безобидной и жизнерадостной социальной прослойки на свете — прихиппованной советской молодежи 1980-х годов. Они не «делают выбор», не «проходят свой путь» и даже не «убивают себя». Они просто встречаются, общаются, играют, а «винт» — это так, часть жизни, социальный клей. И даже когда наркотический дурман поглощает их мир полностью, когда все катится вверх дном, они остаются беззаботными дельфинами, пташками, поросятами на зеленом лугу, которые пьют радость жизни и не комплексуют из-за того, что «пристрастились к этой отраве».
Фото: © GLOBAL LOOK press
Ширянов — критический реалист
Книга — о московских хиппи 1980-х годов, злоупотребляющих кустарно изготовленным метамфетамином. Они бесконечно «мутят терки» (ищут на аптечных помойках незаполненные рецепты на лекарство от кашля), «варят» (ну, после сериала Breaking Bad это слово знают даже школьники), «вмазываются» и весело проводят время. Рассуждая о книге, многие, да и сам Ширянов тоже, упирали на то, что это — личный опыт, и человек, сам не имевший соответствующего стажа, просто не смог бы такое написать.
Писатель и философ Константин Крылов придерживается иного мнения. Он связывает творчество Ширянова с традицией русского критического реализма, смысл которой в «описании кусков реальности, недоступных большинству населения». Крылов напоминает, что мастера критического реализма, вроде Горького, писали о каторжниках, проститутках, бедняках, то есть о тех людях, на месте которых никто бы не хотел оказаться, но чьей жизнью все очень живо интересуются. «В этом отношении разницы между Горьким и Баяном Ширяновым нет. И тот, и другой описывают некие грязные подвалы действительности, только у Баяна Ширянова это были наркоманы», — говорит Крылов.
Писатель отмечает, что в последние годы то, что делали Горький, Чехов или Ширянов не очень востребованно, так как люди устали от плохой жизни и скорее хотели бы почитать про хорошую.
«В литературном плане Ширянова убил, как ни странно, Минаев. Его «Духлесс» и прочие книги, повествующие о жизни рядового клерка или, как сейчас это называют, менеджера среднего звена, оказались очень востребованы, и читались теми же самыми менеджерами, которые очень радовались, что вот про них, наконец, написали. В этом отношении можно сказать, что андеграундная традиция была на какое-то время минаевской традицией убита», — сказал философ в беседе с Daily Storm. В то же время, по словам Крылова, критический реализм вполне может вернуться. Он приводит в пример Анну Козлову, недавно получившую премию «Нацбест» за книгу о шизофрении, «которая, судя по всему, написана в том же самом жанре «Давайте опустимся в глубины и посмотрим, какие ужасы там происходят».
Поэт Всеволод Емелин тоже считает, что наличие или отсутствие личного опыта не имеет прямого отношения к литературным возможностям автора.
«Лев Толстой не участвовал в Отечественной войне 1812 года и все-таки сумел ее описать. Может быть, мастерство писателя в том и состоит? Грубо говоря, хорошую книжку о своем опыте может написать каждый грамотный человек», считает Емелин. Тем не менее, Ширянова он считает писателем, книги которого не сводились к талантливому рассказу о собственной жизни. Он уверен, что и несколько десятков лет спустя найдутся сотни, а то и тысячи «добрых людей», которым будет интересно открыть «Низший пилотаж».
Поэт Игорь Караулов в свою очередь отмечает, что мир наркотиков постоянно меняется, как в социальном, так и в техническом плане, а потому книги Ширянова, описавшего специфическую субкультуру московских «винтовых» имеют еще и историческую ценность. «Наркомания сейчас и наркомания тогда — это два совершенно разных мира», — подчеркивает он.
Фото: © GLOBAL LOOK press
