18+
Стоя у входа в Дорогомиловский суд этим утром, я вспоминала начало осени: тогда о «Новом величии» не говорил только ленивый. Журналисты государственных телеканалов и СМИ, которые поначалу молчали об уголовном деле, стояли часами в длинных очередях, потом чуть было не начинали драться у зала, куда конвоиры заводили в наручниках изможденную Анну Павликову и улыбающуюся Марию Дубовик. Девушек перевели из СИЗО под домашний арест, прошло несколько месяцев. И вот мы снова стоим возле металлодетекторов и протягиваем паспорта приставам.
Мы — это Дмитрий Павликов, отец Ани, фигурант дела Сергей Гаврилов с мамой и пара журналистов. Наверху возле зала стоит сама Аня, одетая в маленькое черное платье, и ее мама. Следом подходит Маша Дубовик со своим молодым человеком. Обе девушки преобразились: здоровый румянец на щечках, улыбки и смех им больше к лицу, чем та мертвенная бледность, до которой их когда-то довели. В коридоре шумно обсуждают арест правозащитника Льва Пономарева, который организовал «Марш Матерей» в поддержку «Нового величия», Навального и каких-то «самых настоящих гопников».
Только через два часа всех запустили в маленький зал. Адвокаты и родственники шести обвиняемых в организации экстремистского сообщества (статья 282 Уголовного кодекса) — Павла Ребровского, Максима Рощина, Рустама Рустамова, Марии Дубовик, Сергея Гаврилова, Анны Павликовой — заняли все скамьи, фотокорреспонденты выстроились вдоль «аквариума». Тишину нарушало только беспрерывное щелканье камер.
«Вам кто-то разрешил снимать? — грозно поинтересовалась судья. — Сейчас удалю из зала, это регламентировано федеральным законом». Ребята и следователь были не против съемки, однако прокурор возразила, и моих коллег выгнали в коридор.
Защита Павликовой и Дубовик попросила приобщить к делу документы о состоянии здоровья девушек и поручительства, адвокаты остальных фигурантов молчали.
После этого началось исследование материалов дела.
«Ну все, это надолго», — вздохнул кто-то.
Вдруг судья заботливо обратилась к обвиняемым: «Вам там не холодно? Вы обязательно говорите, чтобы не заболеть». Впрочем, в зале и правда было прохладно из-за приоткрытого окна.
Следователь просил продлить срок содержания обвиняемых под стражей в связи с необходимостью «выполнить с ними ряд действий». По словам силовика, расследование уголовного дела является сложным: по нему назначены порядка двух десятков экспертиз, материалы составляют около 20-24 томов.
Ребровский, Рощин, Павликова и Дубовик были не согласны: мера пресечения «превратилась в меру наказания».
«Хочется уже ходить вокруг дома, по двору, или в магазин поблизости», — объяснил Ребровский. Дмитрий Павликов добавил, что у его дочери серьезное заболевание, но возможности провести полное обследование нет. «Находим общий язык со следователями, но все это тяжеловато», — признался он.
Адвокат Максим Пашков, защищающий Дубовик, предупредил судью, что «не знает прям как сказать».
«Ну, найдите в себе силы», — пошутила в ответ судья.
«Стараюсь, — вздохнул Пашков. — Одно из заключений специалистов ни я, ни мои обвиняемые не видели, хотя оно лежит в основе всех постановлений. Документ превратился уже в некий артефакт: все о нем слышали, но ни разу не видели. Почему ни суд, ни защита не имеют возможности его увидеть? Прокуратура видела это заявление?»
«Почему Вы нашему прокурору этот вопрос задаете?» — перебила защитника судья.
«А где документ? Покажите его нам!»
«Но я его не видела, — сказала судья, и все рассмеялись. — Уважаемый защитник, я поняла Вашу боль».
Слово дали Рустаму Русланову.
«Полагаете возможным применить в Вашем отношении более мягкую меру пресечения?» — обратилась к нему судья, на что получила ответ: «Конечно!»
Спустя полчаса из совещательной комнаты вернулась судья и постановила продлить срок ареста всем обвиняемым еще на три месяца.
Дело «Нового величия» получило широкую огласку летом, когда о нем серьезно заговорила не только пресса, но и федеральные телеканалы. Фигурантами по нему проходят 10 человек: их задержали в марте 2018 года. Павликову и Дубовик поместили в СИЗО, где они провели больше полугода, нескольких ребят — под домашний арест.
«Новая газета» создала петицию в поддержку девушек. Общественный резонанс стал причиной пересмотра меры пресечения для них.
«Новое величие» появилось после провалившейся мальцевской «революции 5 ноября». Несколько десятков человек переписывались в Telegram-чатах, затем по выходным стали собираться в кафе и говорить о политике. В декабре 2017-го они решили встречаться чаще и сняли для этого офис. На встречах было принято решение о создании устава организации и распределении ролей каждого ее участника. Она получила название «Новое величие». Ребята стали выбираться за город, где, как утверждает следствие, учились стрелять из ружья и делать «коктейли Молотова». С середины марта 2018-го их начали задерживать.
В материалах допросов участников «Нового величия» чаще всего звучит мнение, что чат появился благодаря Ане Павликовой: она якобы была наиболее активной из всех и именно она приглашала остальных в чат. Одновременно с этим они утверждают, что идея снять офис и прописать устав принадлежала Руслану Д., он же — некий Константинов. Защита обвиняемых уверена, что мужчина работал на ФСБ. В рамках расследования дела он проходит в статусе засекреченного свидетеля.
